top-voprosov.ru

Музей Фаберже. Санкт-Петербург — Ювелирные украшения мира

С другой стороны, тема Фаберже обросла таким пафосом, что от него не спасает даже ироничный юмор. А крылатые фразы типа «те же яйца Фаберже, только вид сбоку» или «как серпом по Фаберже» можно рассматривать как свидетельство «народного» признания. Произведения Фаберже — герои огромного количества фильмов, в частности, с детективным или приключенческим сюжетом. В чем же секрет их феноменальной коммерческой успешности? В высоких идеях, мастерстве, доведенном до уровня высокого ювелирного искусства и, как это ни парадоксально — в том, что вопрос коммерческой выгоды у Фаберже никогда не выходил на первое место. Одним словом — отправляемся на встречу с прекрасным.

Отдам должное устроителям музея — коллекция могла бы поместиться и в меньшем, и не таком помпезном дворце.  Конечно, больше всего ей подошло бы здание, собственно, самой фирмы Фаберже. Но сейчас в известном здании на Большой Морской находится ювелирный магазин Яхонт и можно посмотреть только на яйца отдельно — и на здание фирмы отдельно. Тем не менее, спору нет — музейной коллекции Фаберже может соответствовать только здание, являющееся, как минимум, памятником архитектуры. Располагается дворец Нарышкиных-Шуваловых недалеко от Аничккова моста через Фонтанку, то есть — недалеко от Невского проспекта. Это самый центр Петербурга и добраться сюда легко. Ближе всего находятся станции метро «Гостиный двор», «Невский проспект», «Маяковская», «Площадь Восстания». Работает музей с 10 до 21.00,  до 18.00 вход с экскурсиями (каждый час), последние три часа можно ходить по музею самостоятельно. Выходной — пятница.

Дворец 7 лет реставрировался устроителями музея и выглядит превосходно. У входа большой зал с книгами и сувенирами, среди которых есть и альбомы, и реплики подвесок-яиц. Хотя день рабочий, не выходной — посетителей в музее достаточно много. Но я, конечно, совершенно не верю, что музей «самоокупается» — очень уж все грандиозно. Не знаю, почему я об этом подумала — наверное потому, что часто приходится слышать стенания музейщиков.

Фотографировать в музее можно только в пределах парадной лестницы, поэтому сами украшения и залы, где размещается экспозиция поснимать почти не удалось. Хотя желание было как никогда. Пришлось ограничиться несколькими фотографиями шедевров, взятыми на сайте музея. Как без этого говорить о Фаберже? Но в музее, действительно много произведений, фотографий которых я не видела и нигде не нашла.

Известно 71 яйцо Фаберже (выполняли их разные мастера), сохранилось 62. Из них императорских известно 54, сохранилось 48. Самая большая коллекция яиц Фаберже хранится в Оружейной палате в Кремле, вторая по величине коллекция, принадлежащая Вексельбергу, — как раз в музее Фаберже в Санкт-Петербурге. Также хранятся яйца Фаберже в Эрмитаже и Минералогическом музее им.Ферсмана, еще одно — яйцо Ротшильда, в частном музее Фаберже в Баден-Бадене, принадлежало Александру Иванову. Он подарил его Путину, а президент передал его Эрмитажу. Количество раритетов периодически продолжает уточняться, бывают случаи появления ранее неизвестных экземпляров, как в случае с яйцом Ротшильда, например.

Всего в коллекции музея 14 яиц Фаберже, из них 9 императорских, в том числе первое и последнее. Несколько яиц сделанны по заказу других лиц — интересны яйца Кельха, в частности. Всего в музее представлено около тысячи предметов Фаберже, всего около  4 тыс предметов, среди которых столовое серебро, предметы культа, ювелирные изделия фирмы Фаберже и работы его современников. Здесь можно увидеть царские подарки — коробки, портсигары, шкатулки самых необычных форм и видов. Также множество популярных в то время мелочей и аксессуаров — часы, несессеры, бонбоньерки, есть даже градусник. Некоторые собранные предметы выставлены по цветам заказчиков. Например, предметы, выполненные по заказу Ротшильда, имели сине-желтую полоску. Также здесь можно увидеть много полотен известных художников — Айвазовского, Маковского, Ренуара и других. Экспонаты по-настоящему интересны. Кроме шедевров обращают на себя внимание ювелирные предметы, продававшиеся в магазине фирмы и служившие частью быта петербургских семей.

О происхождении коллекции писали много — она выкуплена в 2004 году олигархом Виктором Вексельбергом у наследников газетного магната Малкольма Форбса. Новый владелец основал фонд «Связь времен», который и занялся созданием музея, в коллекцию которого, кроме произведений ювелирного искусства Фаберже вошли и другие произведения, принадлежащие императорской семье России и европейским монархическим дворам. Коллекция музея — одна из лучших в мире и без сомнения, ее стоит увидеть, чтобы понимать, что такое ювелирное искусство.

Карл Фаберже и его фирма стали символом целой эпохи в ювелирном искусстве. Фирма Фаберже национализирована со всеми ценностями и материалами. После революции, Карл Фаберже не смог пережить краха любимого дела. В 1918 году он покинул Петроград, в 1920 году сердце великого ювелира не выдержало — похоронен он в Каннах. Работы Фаберже в советское время активно продавались за границу. Яйца в среднем по 400$.

В этой витрине выставлены 2 яйца Фаберже, сделанные по заказу Кельха — очень интересные. Принадлежали Варваре Кельх-Базановой.

Самые знаменитые ювелирные произведения Фаберже — пасхальные яйца. В музее они выставлены в Синей гостиной — одном из парадных залов дворца. С 1885 по 1916 году императорская семья заказывала яйца в качестве пасхального подарка — начало положил Александр III,  заказывая их для супруги Марии Федоровны, традицию продолжил Николай II, который стал заказывать по 2 яйца и дарил их матери Марии Федоровне и жене Александре Федоровне. Императорская чета — Александр III и его супруга Мария Федоровна, датская принцесса Дагмара в девичестве, обратили внимание на работы Фаберже, выставленные на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве в 1882 году. По этой причине ему был поручен первый заказ императора.

Идеей для первого заказа — Курочки, послужили яйца с сюрпризами, сделанные в Париже в 18 веке в 3-х экземплярах — сейчас они хранятся в замке Розенборг в Копенгагене (яйцо герцогини Вильгельмины), в музее Истории искусств в Вене и частной коллекции (до этого в Государственном собрании в Дрездене). Одно из этих яиц императорская чета видела на художественно-промышленной выставке в Копенгагене в 1879 году. Фаберже сделал не копию, а собственную версию — более простую, без монограмм и бриллиантов. Скорлупу имитирует белая эмаль, в желтке из золота скрывается золотая курочка, внутри у нее была миниатюрная корона и рубиновый кулон с цепочкой, которые не сохранились. Для того, чтобы открыть «яйцо-матрешку» нужно было знать несколько секретов. Подарок Марии Федоровне так понравился, что в течение многих лет Фаберже будет получать заказы на изготовление подобных яиц с сюрпризом. Наверное идея Киндер-сюрпризов тоже навеяна была яйцами Фаберже.

Яйцо «Бутон розы» — первое, подаренное Николаем II своей супруге Александре Федоровне (принцессе Алисе Гессен-Дармштадской в девичестве). Свадьба состоялась в 1894, яйцо подарено в 1895. Как правило, на изготовление яйца уходил 1 год. Выполнено оно в стиле Людовика 16. На земляничном фоне — символы любви и неразрывности уз брака — стрелы, венки и гирлянды из золота, перевитые лентами. Под большим алмазом наверху портрет Николая II на слоновой кости. Яйцо сделано мастером Михаилом Перхиным, бутон розы стал первым сюрпризом с механизмом — лепестки открывались при нажатии на кнопку. Последним сюрпризом яйца была корона — не сохранилась.

«Коронационное» яйцо подарено Николаем II на Пасху 1897 года и посвящено коронационным торжествам. Императорская чета въехала в Москву 9 мая 1897 года, 6-километровую процессию замыкала  карета императрицы. Карета была сделана для Екатерины I мастером И. Букендалем и затем использовалась в коронациях. Точная копия кареты, сюрприз яйца — работа 23-летнего мастера Г.Штейна. Точно повторяет все части конструкции, включая поворотный круг, рессоры, выдвижные подножки. Обе дверцы открываются, бархатная обивка — алая эмаль, на колеса надеты железные обручи из платины. Шторки из горного хрусталя. Работа заняла 15 месяцев по 16 чаов в сутки. Талантливый мастер без лупы видел дефекты камней и всю работу сделал без использования оптики. Модель использовали впоследствии как образец для реставрации кареты. Отделка скорлупы имитирует золотые парчовые мантии с ткаными черными двухглавыми орлами, использовавшиеся во время коронации. Под плоскими круглыми алмазами — вензель Александры Федоровны и год коронации. Последний сюрприз — изумруд, оторый был укреплен на небольшом крючке на потолке кареты (не сохранился).

Яйцо «Ландыши», 1898 год. Подарено Николаем II супруге, украшено ее любимыми цветами. Скорлупа — розовая эмаль, ландыши из жемчуга на золотых стеблях с зелеными листьями (эмаль), алмазы на лепестках имитируют капли росы. Сюрприз — три портрета: Николая II и двух старших дочерей, родившихся к тому времени. Портреты появляются веером при вращении секретного штифта.

Пасхальное яйцо в виде лаврового дерева из саянского нефрита (1911) — подарок Николая II матери, Марии Федоровне. Фаберже хорошо знал своих заказчиков, в частности, ему было известно о любви Марии Федоровны к птицам. В ветвях деревца прячется птичка, которая поет, вертится и хлопает крылышками, благодаря заводному механизму.

Яйцо-часы «Петушок» тоже подарено Марии Федоровне (Пасха 1900 года). Сделано по принципу музыкальных шкатулок — при нажатии на кнопку открывается крышка и появляется петушок, который кукарекает, открывая при этом клюв, хлопает крыльями, затем он исчезает и крышка захлопывается. У петушка настоящие перышки. Формой яйцо напоминает жертвенник, фиолетовый тон — цвет полутраура. В 1894 умер супруг Марии Федоровны,Александр III, а в 1899 — их сын Георгий. Петушок — символ возрождения и надежды.

Это яйцо Фаберже — одно из 7 яиц, сделанных по заказу Кельха. Принадлежало его жене Варваре Кельх-Базановой. В основе — идея первого яйца Фаберже, заказанного Александром III для жены, но крупнее и богаче украшено. В золотом желтке пряталась золотая курочка, ее сюрпризом был складной мольберт с портретом. Предполагается, что первоначально это был портрет как раз Варвары Базановой, но очередные владельцы, чтобы выдать яйцо за императорское, заменили его на портрет царевича Алексея, который родился спустя 6 лет после указанной на яйце даты изготовления — 1898.

Яйцо-часы Фаберже — «Шантеклер Кельха», одно из 7 яиц, заказанных для Варвары Базановой. Одно из 3-х яиц с заводной птичкой. Синяя эмаль, лавровые гирлянды, перевитые лентами, опоясано фризом, украшенным женчужинами. Сюоприз — петушок-шантеклер (пестрая эмаль, алмазы). Петушок каждый час поет и хлопает крыльями. Одно из самых крупных яиц — около 30 см в высоту. Мастер Яков Ляпунов.

Яйцо-часы герцогини Мальборо — змея указывает время

Яйца Фаберже хорошо известны. но в коллекции музея представлено много других интересных работ фирмы — многие ювелирные украшения были вполне доступны по цене обычному петербуржцу. Существовал обычай дарить девочкам с рождения на Пасху каждый год подвески в виде яиц — к совершеннолетию собирались оригинальные ожерелья. Изделия Фаберже выпускались всегда в единственном экземляре и никогда не повторялись, даже если речь шла о небольшой подвеске.

Зал серебра — серебряная подставка для карандашей в виде Ивана Калиты.

А это несколько фотографий выставки, посвященной 2 мировой войне, на выставке можно также увидеть несколько предметов, принадлежащих семье князей Юсуповых.

В экспозицию выставки перекочевало последнее императорское яйцо Фаберже — и еще несколько шпионских фотографий.

Яйцо «Орден Святого Георгия» — последний пасхальный подарок Николая II матери, Марии Федоровне, выполненный фирмой Фаберже в 1916 году. Напоминает о 1 Мировой войне, имеет простую форму, не содержит дорогих камней и механизмов. Это единственное яйцо Фаберже, которое покинуло Россию со своей законной  владелицей — вдовствующей императрицей Марией Федоровной в 1918 году.

На входных билетах — шедевры Фаберже.

Дом Фаберже в Петербурге сохранился и находится на том же месте, что и раньше — это хорошо известный ювелирный магазин Яхонт на Большой Морской, 24 (Ювелирторг или ООО «Ювелирная торговля Северо-запада).

На фото: дом фирмы Фаберже на Большой Морской. Архитектор К.Шмидт. В этом доме фирма Фаберже располагалась с 1900 по 1917 годы. Сейчас здесь располагается ювелирный магазин «Яхонт»

Дом Фаберже облицован финляндским гранитом, который добывали на одном из островов недалеко от полуострова Ханко на юге Финляндии. Раньше полуостров по-русски назывался Гангут и знаменит произошедшим у его берегов сражением во время Северной войны при Петре I. Здесь же, на полуострове, камень обрабатывали. Некий подрядчик К.Фасси вошел в историю тем, что изрядно поживился на строительстве здания и сбежал, но Фаберже смирился с потерями, поскольку не хотел скандалом бросать тень на свою репутацию придворного ювелира. В здании находился магазин и офис (контора), мастерские, учебные студии, квартиры семьи Фаберже. Глубокий участок застроен по периметру, главный корпус двухпролетный. Здание фирмы Фаберже с магазином было и в Москве.

Здесь было добавлено видео передачи из серии «Искатели» о тайнах Фаберже, но видео исчезло, ссылку я убрала.

Читайте также: История ювелирные украшений из сердолика
Ювелирный шопинг в Петербурге. Часть 1. Выставка Мир камня
Ювелирный шопинг в Петербурге. Часть 2. Площадь Фаберже — 2 завода с магазинами

world-jewellery.livejournal.com

Охотники за Фаберже. Загадочная история «крупнейшей коллекции Фаберже»

Представители миллиардера Виктора Вексельберга, партнеры фонда Aurora Fine Art Investments Владимир Воронченко и Андрей Ружников отчаянно бьются за один из топ-лотов — подарочную табакерку Фаберже с драгоценными камнями, эмалью и портретом императора Николая II. Но побеждает клиент, участвующий в торгах по телефону, — за £937 200 табакерка уходит техасскому промышленнику и крупному коллекционеру Арти Макферрину. Кажется, фонду Aurora вот-вот достанется вторая императорская табакерка — после недолгой торговли все конкуренты сдаются. Но тут за спинами Воронченко и Ружникова появляется взбежавший по лестнице запыхавшийся мужчина в неброском пиджаке и вскидывает руку, привлекая внимание аукциониста. Вновь прибывший с легкостью поднимает цену, прыгая сразу на десятки тысяч фунтов, и за £505 250 табакерка достается ему. «Поздравляю, хорошая вещь», — Воронченко пожимает руку победителю, его лицо при этом не выражает большого радушия.

Александр Иванов утверждает, что владеет крупнейшей в мире
коллекцией изделий Фаберже. Фото Романа Шеломенцева для Forbes

Он уже проигрывал этому человеку три года назад, когда в том же самом зале особняка Christie’s на лондонской Кинг-стрит за $18,5 млн было продано пасхальное «яйцо Ротшильда» (ценовой рекорд за отдельный предмет, сделанный мастерской российского ювелира). Победитель тем временем садится в зал и с той же небрежностью скупает большую часть выставленных на «русские торги» изделий Фаберже. Человека зовут Александр Иванов. У него есть собственный музей Фаберже в немецком городе Баден-Баден, и он утверждает, что владеет самой крупной в мире коллекцией этих изделий — около 3000 предметов.
Треугольник для ценителей Фаберже

В истории России нет более известной ювелирной фирмы, чем Фаберже. На мировом уровне имя Петера Карла Фаберже звучит не менее внушительно, чем имена Чарльза Тиффани или Луи-Франсуа Картье, а стоят изделия русского ювелира — портсигары, часы, резные фигурки, брошки — уже гораздо дороже, чем продукция его давнишних конкурентов. Российские коллекционеры развернули настоящую охоту за Фаберже: одни скупают его совсем тихо и не показывают никому, другие, как Александр Иванов, действуют мощно и открыто, как бульдозер. Самые заметные покупки совершаются на аукционах. Но куда чаще сделки оформляются в тишине частных домов или в удобных офисах специализированных салонов.

Один из них — всего в 10 минутах ходьбы от лондонского зала Christie’s. В середине декабря в Лондоне полным ходом идут рождественские распродажи, главные торговые улицы перекрыты для автомобильного движения и заполнены десятками тысяч людей, переходящих из магазина в магазин. Витрина фирмы Wartski, «Поставщиков Ее Величества Королевы и Его Королевского Высочества Принца Уэльского», скидок не обещает: не видит смысла зазывать случайных прохожих. Здесь особые клиенты. Вот директор Wartski Киран Маккарти почтительно сопровождает от стенда к стенду обвешанную дорогими украшениями пожилую даму. За стеклом выставлены десятки изделий Фаберже — портсигары, часы, цветы, фигурки зверей. Из них 56 предметов — собрание одного из русских коллекционеров. Это называется выставкой, но все продается, хотя ценников нет. «Сколько это стоит, кто продавец, кто покупатели?» На все три вопроса Маккарти отвечает: традиции фирмы исключают разглашение подобной информации. Но мир Фаберже тесен, все знают всех, и сразу несколько приехавших на «русские торги» охотников за Фаберже рассказывают Forbes, что выставленную в Wartski коллекцию собрал лондонский арт-дилер Виктор Илюхин (сам он от общения с Forbes уклонился), за все про все он хочет выручить не меньше £20 млн. Например, за фигурку богомольца из яшмы, нефрита и оникса в Wartski просят £2,5 млн, а за букетик ландышей из золота, нефрита и розовых бриллиантов — £1 млн.

У Wartski почти всегда дороже, чем на аукционах, но фирма торгует Фаберже уже более 80 лет и гарантирует качество и подлинность, говорят коллекционеры. К тому же таков нынешний уровень цен: те же ландыши в 1994-м купили за $18 000, в 1998 году — уже за $180 000. Есть ли покупатели сегодня? «Конечно, и мы уже продали несколько предметов из этой коллекции по очень хорошей цене», — отвечает Маккарти, элегантный мужчина средних лет, автор нескольких исследований о самом известном российском ювелире. У Wartski есть клиенты, покупающие одно изделие Фаберже раз в несколько лет, и есть те, кто ежегодно покупает десяток-другой. Среди постоянных клиентов много русских, уточняет Маккарти, но купленное ими, как правило, остается здесь же — в хранилищах фирмы или аукционных домов. «Если вы начертите условный треугольник между Wartski, Christie’s и Sotheby’s, то внутри этого треугольника окажется больше предметов Фаберже, чем во всей России», — говорит директор Wartski. Входит ли в число русских клиентов Александр Иванов? С разрешения последнего Маккарти подтверждает — да, в лондонской фирме его знают уже 10 лет.
Коллекция Иванова за $2 млрд

Если пройти метров сто от московского ЦУМа до Пушечной улицы, то справа от вас будет двухэтажное старое здание. На одном из его подъездов висит маленькая табличка «Русский национальный музей». Но это не музей, в здании нет экспозиций, а название — торговая марка, зарегистрированная Александром Ивановым еще в 1993 году. За прозрачной входной дверью длинный коридор, по бокам несколько лавок, предлагающих стандартный для Москвы набор антиквариата. Стоят стенды с книгами, написанными владельцем музея, — о ювелирном деле, о пробирном деле, о Фаберже. Парадный кабинет Иванова находится в соседнем здании, но сам он, по его признанию, предпочитает сидеть здесь, в крошечном закутке, заваленном пыльными каталогами, книгами, брошюрами и плакатами. Ничто вокруг не выдает в хозяине помещения человека, оценивающего свою коллекцию минимум в $2 млрд. «Эти деньги мне уже сейчас предлагают арабские шейхи, но я не продам, она стоит дороже», — уверяет Иванов.

Внешнюю скромность хозяин помещения объясняет стилем бизнеса. «Я никогда не покупал самолетов, президентских номеров, я езжу на «тойоте», я не трачу деньги на ерунду, у меня все вложено в антиквариат», — говорит он. По словам Иванова, собирать антикварные вещи он стал еще в конце 1980-х годов, будучи студентом юрфака МГУ и успешным кооператором. Созданный им кооператив «Селена» ввозил в СССР компьютеры, в обмен поставляя удобрения, и зарабатывал на разнице внешних и внутренних цен огромную прибыль: в одном 1988 году, по словам Иванова, она составила $6 млн. «Деньги буквально не на что было тратить, и я начал скупать антиквариат, который стоил копейки», — продолжает он. Где-то рядом, говорит он, работал кооператив «Техника» Артема Тарасова. «Первый советский миллионер» и нынешний советник главы финансовой корпорации «Метрополь» Тарасов не помнит Иванова, но подтверждает: такие деньги в этом бизнесе заработать было вполне реально и антикварные шедевры стоили тогда очень дешево. «Один человек купил картину Малевича за $3000, привез мне, она у меня долго лежала в Англии, в сейфе, потом я ее перепродал за $150 000, — рассказывает Тарасов. — А сейчас она, насколько я знаю, стоит $10–20 млн». Еще один пионер отечественного капитализма, создатель Российской товарно-сырьевой биржи Константин Боровой рассказал Forbes, что помнит кооператив под названием «Селена»: «Это была стопроцентно кагэбэшная структура, они не боялись вообще ничего, вывозили сырье в больших объемах, ввозили компьютеры, я их несколько раз покупал у «Селены». Заработать $6 млн в год? «Без проблем, в месяц можно было такие деньги заработать, особенно если за тобой стоял понятно кто», — добавляет он.

Иванов говорит, что из бизнеса ушел в начале 1990-х и с тех пор не занимается ничем, кроме купли-продажи антиквариата. Начав с изобразительного искусства, в 1990-х годах он переключился на Фаберже, который стал со временем делом всей его жизни. «Но у меня есть и другие собрания — большая коллекция старых автомобилей, золото доколумбовой эпохи, большая коллекция старых мастеров, включая несколько работ Леонардо да Винчи», — неожиданно добавляет он. На его лице нет ни тени иронии.

У владельца «Русского национального музея» необычная репутация на российском антикварном рынке: о нем неохотно говорят коллеги по цеху, а те, кто что-то рассказывает, запрещают упоминать их имена. «Не хочу, чтобы мне потом проломили голову ломиком в подъезде», — говорит один из них. Этот источник и еще несколько опрошенных Forbes участников арт-рынка полагают, что Иванов преувеличивает и коллекции такого масштаба у него нет, а купля-продажа антиквариата в принципе не может приносить доходы, которые позволяли бы тратить десятки миллионов долларов на покупку Фаберже. «Он действительно покупает много хороших, качественных вещей, но я не знаю, чьи это деньги, может быть, тайных партнеров или людей в погонах, я даже не хочу этого знать», — говорит один из участников антикварного рынка.

Иванов все эти предположения напрочь отметает. «Никаких партнеров у меня никогда не было, к правоохранительным органам отношения не имею, в КГБ никогда не служил, про меня еще много подобного рассказывают», — говорит он. Все это он называет сплетнями, основанными на зависти. «У меня действительно есть много друзей в высоких сферах, в том числе во властных, я их знаю еще с конца 1980-х годов, иногда продаю им что-нибудь или консультирую, но не более того», — продолжает Иванов. Но одно лишь «яйцо Ротшильда» и открывшийся полтора года спустя музей Фаберже в Баден-Бадене обошлись ему примерно в $50 млн. Откуда такие деньги у человека, который не занимается бизнесом с начала 1990-х? «Я все время покупаю недооцененные вещи и через какое-то время перепродаю с большой выгодой, ну, продал несколько десятков вещей Фаберже калибром поменьше», — отвечает Иванов.

Кто покупает Фаберже? В России множество частных собраний антиквариата и искусства, о которых порой ничего не известно не только широкой публике, но даже самим специалистам, говорит вице-президент Ассоциации антикваров Санкт-Петербурга Михаил Суслов. Хороший пример — бывший глава «Уралкалия» Дмитрий Рыболовлев, об оцениваемой в сотни миллионов долларов коллекции живописи которого стало известно только благодаря его бракоразводному процессу, считает он. «Наш мир очень маленький, мы всех знаем, а тут все делалось настолько тихо, что не знал вообще никто, хотя Рыболовлев открытый бизнесмен, официальный миллиардер, ему вроде нечего опасаться», — подчеркивает Суслов. У кого только нет Фаберже. Когда готовился к печати этот номер, в информационные агентства поступило сообщение об ограблении дома основателя компании «Русское золото» Александра Таранцева. Среди похищенного — изделия петербургской ювелирной фирмы.

Участникам рынка известно о коллекциях Фаберже, собранных девелопером Шалвой Чигиринским и бывшим президентом «Спартака» Андреем Червиченко, но они допускают, что в России могут быть и другие крупные собиратели. Иванов уточняет: «Антиквариат покупает очень много людей, в том числе чиновники, за такие колоссальные деньги — караул. Кроме того, чиновники у нас очень любят подарки, очень дорогие подарки».

Стремительный рост цен на Фаберже объясняется не только интересом со стороны богатых россиян. Изделия этой фирмы в равной степени привлекательны и для иностранцев. Причина — в истории.
Коллекция Вексельберга за $350 млн

По мировым меркам рынок русского искусства невероятно мал, а признанные за рубежом его разделы можно пересчитать по пальцам одной руки: немного классической русской живописи, немного авангарда, иконы, фарфор и Фаберже. «Фаберже — единственный рынок русского искусства, где есть серьезные зарубежные коллекционеры, готовые платить большие деньги и даже покупать «против» русских», — рассказывает глава русского отдела Christie’s Алексей Тизенгаузен. Более того, нынешний рынок Фаберже в решающей степени был сформирован усилиями западных антикваров и коллекционеров, поскольку именно на Западе после 1917 года оказалось значительное количество изделий фирмы. Советская власть не нуждалась в украшениях, но ей требовалась валюта. В числе прочих произведений искусства СССР продал за границу много работ Фаберже. Точные данные об объемах и адресатах таких продаж не обнародованы до сих пор, но известно, что многие предметы продавались буквально «на вес».

Тогда Фаберже воспринимался не более чем «товар секонд-хенд», говорит совладелец нью-йоркской антикварной галереи A La Vieille Russie (ALVR) Пол Шеффер. «У нас сохранились инвойсы от советского правительства: фигурки зверей продавались по цене до $2, цветы — по $2–5, множество объектов по цене около $1», — продолжает Шеффер. В 1930-х годах ALVR и Wartski стали крупнейшими покупателями Фаберже, а затем — его крупнейшими продавцами, которые сумели удержать и продвинуть это имя на западном рынке, после того как фирма Фаберже перестала существовать.

Над созданием репутации изделий Фаберже как уникальных символов роскоши исчезнувшей империи антиквары трудились неспешно и бережно. Круг покупателей постепенно ширился — в основном это были крупные промышленники и звезды шоу-бизнеса. Росла и цена. В начале 1960-х годов фигурки зверей продавались за $500–800, цветы — за $850, пасхальные яйца — по $1000–2000. Больших коллекций почти не было. Задачу собрать системную коллекцию первым поставил перед собой издатель журнала Forbes Малкольм Форбс.

Купив в 1960 году в одном из лондонских антикварных магазинов за $1000 портсигар Фаберже (он не знал такой марки, просто понравилось), Форбс заразился тем, что сам иронично называл Faberge bug, «вирусом Фаберже». К концу жизни у него было более 300 предметов, включая крупнейшую в мире частную коллекцию пасхальных яиц. То, что Форбс покупал за тысячи и десятки тысяч долларов, к концу 1980-х годов стоило уже сотни тысяч и миллионы. Когда через 14 лет после его смерти, в 2004 году, наследники решили выставить на Sotheby’s большую часть коллекции, называемой к тому времени не иначе как легендарной, этих торгов ждали буквально все серьезные собиратели Фаберже, рассчитывая купить хоть что-нибудь. Продажа коллекции целиком за несколько дней до аукциона российскому бизнесмену Виктору Вексельбергу стала шоком для этого сообщества.

«Никто не думал, что так произойдет, потом даже были жалобы, какие-то сутяжнические обращения в Sotheby’s, но юридически все было сделано чисто», — говорит Владимир Воронченко. Он не только представитель Aurora Fine Art Investments, но и президент учрежденного Вексельбергом фонда «Связь времен», а также ближайший партнер и консультант этого миллиардера на арт-рынке. Двести пятнадцать изделий Фаберже из самой известной в мире частной коллекции, включая девять императорских пасхальных яиц, — Вексельберг просто не мог упустить такой шанс. «Он как раз хотел приобрести что-то уникальное, значимое, с чего-то начать новое увлечение, а такие коллекции позволяют сократить время и дают фору, ведь мы, к сожалению, не так уж молоды», — поясняет Воронченко. Оценки суммы сделки колеблются от $130 млн до $250 млн. И это было только начало — фонд Вексельберга продолжил скупать лучшие изделия Фаберже, появляющиеся на рынке. На сегодняшний день его коллекция насчитывает около 700 предметов. «Это, безусловно, крупнейшая частная коллекция Фаберже не только в России, но и во всем мире», — говорит гендиректор Музеев Московского Кремля Елена Гагарина.

По оценкам, на это собрание было потрачено в общей сложности более $350 млн. Изделия Фаберже должны были стать основой созданного в 2005 году фонда Aurora Fine Arts Investments. Замысел был в том, чтобы собрать несколько коллекций предметов искусства и потом перепродать их с выгодой, поделив прибыль между пайщиками. Однако около года назад фонд был фактически ликвидирован, а коллекция Вексельберга станет экспозицией двух частных музеев, которые в ближайшие годы откроются в Санкт-Петербурге и Москве.

В любом случае в ближайшее время Вексельберг не планирует продавать своего Фаберже, уверяет Воронченко, но объемы покупок изделий знаменитого ювелира в последнее время значительно снизились. «Что бы сейчас ни появилось на рынке, у нас это есть и, как правило, лучшего качества», — поясняет Воронченко. Однако продававшееся в декабре 2007 года «яйцо Ротшильда» — предмет уникальный, почему же после длительной борьбы представители Вексельберга все же уступили его Иванову? «Я думаю, мне просто повезло, может быть, они замешкались или слишком долго думали, стоило им только захотеть, я бы его не получил», — говорит об этих торгах Иванов. Воронченко говорит, что биться до конца не стремился: «У нас и так уже 15 пасхальных яиц, и это все-таки не «императорское» яйцо».
Антиквары — клубок змей

«После продажи «яйца Ротшильда» были разные статейки: вот, сам руку на аукционе поднимал, понтовался и так далее — но мне-то что скрывать?» — разводит руками Иванов. «Если чиновники скрывают свои доходы, берут отдельную комнату и оттуда тихо покупают, это их дело», — добавляет он.

На декабрьские торги Christie’s 2010 года Иванов опоздал, потому что застрял в пробке, он едва успел к продаже императорской табакерки. Но, включившись в игру, коллекционер потратил более полутора миллиона фунтов стерлингов. «Приходи завтра на Christie’s — я буду забирать то, что купил на прошлых торгах, посмотришь», — предлагает Иванов, когда публика покидает зал. В последние годы он, по собственному утверждению, покупает на аукционах по 40–50 изделий Фаберже в год.

Экспозиция музея Фаберже в Баден-Бадене насчитывает сейчас около 700 предметов, и их постоянно ротируют. Эта ротация, рассчитывает Иванов, позволит ему поднять цену на работы из своей коллекции. «Музей работает на создание имиджа вещей. Если у «музея Фаберже» будет история, цена будет в разы выше, это понятно», — поясняет коллекционер. Недруги Иванова полагают, что наравне с действительно качественными вещами так можно подмешать в коллекцию и фальшивки; это позволит потом сбыть последние. Иванов над этим только смеется. «На фальшаке не сделаешь больших денег, все же всплывет рано или поздно, все откроется, да и зачем мне это нужно, когда вокруг столько настоящего Фаберже!» — восклицает он.

Проблема в том, что никто не знает, сколько вокруг настоящего Фаберже. Нет даже единого мнения о том, сколько предметов за всю свою историю сделала фирма: оценки колеблются в пределах от 120 000 до 400 000–500 000 изделий. «Обнаружена только часть архивов, и до сих пор не найдены товарные книги, по которым можно определить, что было сделано в Москве и Санкт-Петербурге и когда кто что и за сколько купил», — рассказывает Тизенгаузен. Полного каталога фирмы, как у Cartier или Boucheron, и вовсе не существует, добавляет он. После революции десятки тысяч предметов Фаберже могли быть переплавлены, уничтожены, разобраны, а могли сохраниться и ждать своего часа в частных руках. Есть ли они и где — загадка.

С середины 1960-х на аукционах появилось всего 35 000 лотов Фаберже. Большая их часть осела в коллекциях, а меньшая — регулярно меняет владельцев. 3000 предметов Фаберже, о которых говорит владелец «Русского национального музея», в одних руках — это очень много, никто до Иванова не заявлял об обладании такой коллекцией. Из опрошенных Forbes коллекционеров и дилеров никто не видел коллекцию Иванова целиком, поэтому многие сомневаются в достоверности этой цифры. Иванов отвечает, что не собирается никого убеждать. «Антикварный рынок — это клубок змей, поэтому мы ото всех абстрагируемся, общаемся только маленьким кругом и нам все равно, что все они говорят», — говорит Иванов, протягивая толстую пачку инвойсов в кассу аукциона Christie’s.http://www.forbes.ru/stil-zhizni/hobbi/63850-ohotniki-za-faberzhe

art-okg.livejournal.com

Коллекция ювелирных украшений Фаберже – Ярмарка Мастеров

Со дня основания фирмы Фаберже прошло более 200 лет. 100 лет прошло с момента изготовления последнего драгоценного яйца Фаберже. В рамках истории это не много, но для ценителей искусства — вечность. Все это время современные ювелиры старались заполнить возникшую пустоту. У них это получилось очень хорошо. В коллекции «Emotion» воплощен золотой век ювелирного дела во всем его великолепии и богатстве. Художников Фаберже вдохновила естественная красота природы — мощные горные реки, живописные луга и богатство цветников. Элегантные кольца выполненные с использованием драгоценных камней: бирюзового турмалина Параиба, изумрудов, фиолетовых сапфиров, розовых бриллиантов и так далее.  Однозначно, все ювелирые произведения роскошны, со вкусом созданный декор придает этим украшениям статус произведений искусства. И можно с уверенностью сказать о том что, Фаберже — имя, победившее время!

www.livemaster.ru

Фаберже. Последний ювелир ушедшей эпохи

Где еще можно посетить выставку Фаберже, как не в Калифорнии? Объявление в местной воскресной газете меня сразу заинтересовало – Фаберже больше ассоциируется с холодными берегами Невы и роскошным золотом Зимнего Дворца, но никак не с Америкой. Экспозиция “Фаберже: Императорский ювелир русских царей” представляла около 100 предметов из частных коллекций Фаберже, которые ранее никогда не выставлялись. Наверняка в русских музеях коллекция далее запасников не продвинулась, там и для более значительных произведений искусства сложно найти место. Но для меня было очень интересно увидеть что-то не парадное, принадлежащее музеям, а обыкновенные милые сердцу безделушки, которыми пользуются каждый день и порой даже не замечают. Ведь жизнью ушедшего столетия были не только бальные платья, сияющие каскады бриллиантов и парадные залы дворцов (как часто мы одеваем вечерние платья?). Au contraire, всякие мелочи, которые окружают нас в повседневной жизни, дают представление о нас, нашем времени и традициях.

В начале экспозиции были представлены простые деревянные рамочки с портретами царской семьи, на которые я даже и не обратила особого внимания, просто прошла мимо. Мой взляд притянула золотая рамочка, сделанная в виде каминного экрана, с изысканными завитками и гирляндами цветов. Позднее, я прочитала, что Александра Федоровна предпочитала незатейливые рамочки из карельской березы.

Члены семьи Романовых любили сентиментальные подарки и часто дарили друг другу фотографии. Предполагается, что эта рамочка была подарком Николая II своей матери, вдовствующей императрице Марии Федоровне. С одной стороны — портрет императора, a с другой — его жены, императрицы Александры Федоровны.

На выставке меня заинтересовали не только изделия Фаберже, которые, конечно, великолепны, но и история, которая стоит за каждым из них. Например, настольные часы, получившие название «свадебные». Это одна из первых совместных покупок, сделанная в 1895 году Николаем II и Александрой Федоровной через несколько недель после свадьбы. Ярко-голубая эмаль корпуса символизирует любовь, а  третий лепесток на ажурном бантике означает единение двоих в одно целое.

…Жизнь невозможно повернуть назад
И время ни на миг не остановишь
Пусть неоглядна ночь и одинок мой дом
Еще идут старинные часы
Старинные часы еще идут
Старинные часы свидетели и судьи…

Еще одни часы с ландышами — любимым цветком Александры Федоровны. Невозможно не восторгаться затейливой вязью стрелок…

Больше всего публики было около сияющей всеми цветами радуги тиары императрицы Жозефины – одной из немногих тиар, сделанных в мастерских Фаберже. Бриллианты были преподнесены императором Александром I императрице Жозефине, как утешительный подарок после развода с Наполеоном Бонапартом. Позднее камни вернулись обратно в Россию, когда один из наследников Жозефины женился на старшей дочери императора Николая I, Марии Николаевне. Долгое время тиара лежала позабытой где-то в сейфе Марии-Жозе Бельгийской, последней королевы Италии. И только после ее смерти была обнаружена наследниками и продана на аукционе Сотбис.

Многие предметы на выставке принадлежали Великой княгине Марие Павловне (1854-1920) — известной в свете как “Королева Санкт-Петербурга”, а в семье как Михен (Tante Miechen). Великая княгиня, жена Великого князя Владимира Александровича (1847-1909), брата царя Александра III, обожала драгоценности и всякие милые глазу безделушки, и больше всего она любила изделия Фаберже, Картье и Болина. Балы и приемы, которые устраивала Мария Павловна, отличались восточной роскошью и порой затмевали царские балы в Зимнем дворце.

Февральская революция 1917 года вынудила Михен покинуть Санкт-Петербург и перебраться в Кисловодск. Перед отьездом она благоразумно спрятала большую часть драгоценностей в потайной комнате Владимирского дворца. Но революционный пожар только начал разгораться и Мария Павловна, понимая, что Россию, скорее всего, придется оставить навсегда, пыталась вернуть спрятанное. Помог Великой княгине достопочтенный Альберт Стопфорд (Albert Stopford) — британский дипломатический курьер, — который был дружен со многими членами Императорской семьи и заодно делился интересной информацией с британской разведкой. Британец, одетый как рабочий, проник во Владимирский дворец, нашел потайную дверь в будуар княгини, где находились драгоценности, а затем вывез их в двух потрепанных саквояжах в Лондон.

После октябрьской революции 1917 года почти все богатые особняки были разграблены. Их владельцы, в большинстве своем, бежали за рубеж, покинув все. Владимирскому дворцу повезло — жадные толпы пролетариата минули его, он был отдан Ленинградскому дому ученых, что помогло сохранить на какое-то время его уникальные интерьеры. Где-то в это время и начинается история второй части сокровищ Марии Павловны. Без ведома Михен, профессор живописи Рихард Берхгольц, в духе Черного Тюльпана, проник в апартаменты Великого князя во Владимирском дворце, надеясь спасти какие-либо ценности. Вскрывая закрытые ящики в гардеробной, он обнаружил огромную коллекцию табакерок и запонок работы Фаберже. Недолго думая, профессор сорвал две наволочки с княжеской кровати, и набил их найденными сокровищами.

Как порядочный человек, профессор доставил наволочки, просто помеченные чернилами — «Собственность Великой княгини Марии Павловны» — в шведскую миссию в Петрограде, где оставил их на хранение. В 1918 году Швеция разорвала дипломатические отношения с Россией  и, предположительно, все содержимое миссии было перевезено в Стокгольм через Финляндию.

Переезды часто бывают хаотичными и суматошными, многие вещи теряются или засовываются куда-попало — я до сих пор не могу найти декоративные набалдашники от двух светильников. А представте, что творилось в Петрограде в 18-м году… Две не совсем чистые наволочки, набитые бог знает чем, скорее всего были затолканы в  какой-то ящик, погружены в сани и отряжены в Стокгольм, где были засунуты каким-то бюрократом в канцелярский шкаф или в прачечную корзину и забыты на долгое время.

Михен оставалась в России до 1920 года, сначала в Кисловодске под домашним арестом, а затем в Новороссийске. Из Новороссийска ей вместе с сыном и его гражданской женой балериной Кшесинской удалось эмигрировать в Венецию, и спустя некоторое время обосноваться на южном берегу Франции. Мария Павловна так никогда и не узнала о заброшенном Фаберже, она умерла в том же 1920 году. Ее роскошные драгоценности, вывезенные Стопфордом, были разделены между четырьмя детьми. До появления современных Кристи и Сотбис, семьи делили украшения по цвету — Великому князю Кириллу достался жемчуг, Елене — бриллианты, Борису — изумруды, Андрею — рубины.

Где-то в 1952 году, один порядочный швед из министерства иностранных дел решил вскрыть странные грязные наволочки, запечатанные красным сургучом. Шведы обычно сдержанны, спокойны, честны и невозмутимы… Хотела бы я увидеть его лицо, когда он заглянул в эту наволочку. Содержимое было описано, подсчитано и засунуто обратно. Очевидно, шведы опасались, что СССР будет против возвращения сокровищ законным наследникам.

Пятьдесят шесть лет спустя, в январе 2009, другие порядочные шведы проводили очередную инвентаризацию и опять наткнулись на странные наволочки. На этот раз они решили уведомить наследников, о том, что пришло время забрать фаберже прабабушки Великой княгини из хранилища. Найденное сокровище вместе с наволочками было продано на аукционе Сотбис в Лондоне техасским меценатам супругам Мак-Ферин (McFerrin) за семь миллионов фунтов, или 12,5 миллиона долларов. Sic Transit Gloria Mundi.

Конечно, нельзя рассказывать о Фаберже и не вспомнить о знаменитых пасхальных яйцах. Первое такое яйцо царь Александр III преподнес в подарок императрице Марии Федоровне в 1885 году. С тех пор на каждую пасху Дом Фаберже изготовлял новое яйцо, совершенно отличающееся от предыдущего, с обязательным сюрпризом внутри. К сожалению, в коллекции не было ни одного яйца, изготовленного для императорской семьи, но было одно необычное яйцо, сделанное по заказу шведского нефтяного магната Эмануэля Нобеля. Фаберже очень редко создавал пасхальные яйца для кого-либо, кроме царской семьи, но Нобель принадлежал к небольшому числу счастливчиков.

Необычность яйца в том, что его дизайн был выполнен молодым мастером — Алмой Тересией Пил (Alma Theresia Pihl) — единственной женщиной, работающей в Доме Фаберже. Шкатулка-яйцо сделана из платины, а края открывающихся створок украшены маленькими жемчужинами, поверхность
покрыта чередующимися слоями серебряной, белой и прозрачной эмали, каждый из которых отдельно окрашен и гравирован, имитируя мерцающие ледяные узоры, которые можно увидеть на стекле морозным зимнем утром. Внутри яйца помещёны часы-кулон, сделанные из горного хрусталя и напоминающие снежинку.

Также по заказу Эммануила Нобеля, Алма разработала эскизы броши-снежинки из горного хрусталя с бриллиантами. Такие броши раздавались как подарки на одной из вечеринок. Правда, было бы неплохо оказаться в гостях у магната?…

Давайте просто пройдемся по выставке и посмотрим на другие экспонаты, погрузимся в славное прошлое давно ушедшего века.

1. Тройной звонок в виде слоников, мастерская Фаберже, 1900 год

   Экзотические слоники были любимым мотивом Фаберже для электрических звонков. Слоники вырезаны из непрозрачного камня, возможно агата, стоят на коврах из золотой филиграни, кнопки сделаны из сапфира, лунного камня и рубина.

   

2. Веер

   «Фонтан Молодости». Шелк расписан Жюлем Донзел-сыном, который принадлежал к известной семье французских живописцев. Оправа с гравировкой гильош и россыпью бриллиантов сделана в мастерской Фаберже.
   Веер был подарком великого князя Алексея Александровича, дяди царя Николая II, его подруге, Элизе Балетта (Валлетта), актрисе Императорского Михайловского театра.

   

3. Попугай, Фаберже, мастер Михаил Перхин, 1900 год

   Вырезанный из агата попугайчик висит на серебрянных лапках на кольце из слоновой кости. Императорская семья много путешествовала и всегда возила с собой массу изделий от Фаберже, которые были очень популярным подарком.

   

4. Ландыш, Фаберже

   Золото, жемчуг, нефрит, горный хрусталь.

   Император Николай II и императрица Александра Федоровна приобрели этот цветок — символ весны 22 марта 1914 года.

   

5. Пасхальное яйцо, эмаль, гранаты, мастерская Фаберже

   

6. Пасхальное яйцо, голубая эмаль, золото, мастерская Фаберже

   

7. Яйцо бонбоньерка, Фаберже, мастер Михаил Перхин, 1896-1903

   Агатовое пасхальное яйцо, с надписью «Мне нравится быть любимой, как я люблю, когда люблю»

   

8. Миниатюрные пасхальные яйца, Фаберже

   

9. Часы в стиле картель, Фаберже, мастер Михаил Перхин, 1890

   Часы вырезаны из агата с золотой отделкой, на обратной стороне выгравирована монограмма Великой Княгини Марии Александровны.

   

10. Агатовая ваза

    На протяжении веков, живописные деревни-близнецы Идар-Оберштайн, расположенные на юго-западе Германии, славились каменной резьбой. Карл Фаберже обучался у немецких мастеров технике и основам дизайна, а позднее посылал своих мастеров обучаться основам работы с полудрагоценными камнями.

    

Дом Фаберже просуществовал до июля 1918 года, исчезли дамы в кружевных платьях с зонтиками, канули в прошлое кареты с вензелями, вместо великих князей удалые матросы заглядывали в витрины ювелирного магазина на Большой Морской 24, засматриваясь на невиданные колье, кулоны и табакерки. Только когда до Питера добрались сведения об убийстве царской семьи, старый мастер понял, что надеяться больше не на что. Все сборы заняли меньше 10 минут, ему было 72 года и он навсегда покидал свою гордость, свой Дом. Фаберже доживал свои дни в Лозанне, почти в полной нищете. Когда кто-то из сыновей спросил, почему он не вывез из России хоть что-то, старик удивился: “Что проку теперь было бы в нескольких горстях бриллиантов?”

Калифорния, 2013

• Facebook
• VKontakte
• Google+
• Twitter
• Odnoklassniki

photowanderers.com

уникальная коллекция возвращается в Россию

Коллекция императорских пасхальных яиц работы Карла Фаберже возвращается в Россию.

В Нью-Йорке совершена беспрецедентная сделка: российский бизнесмен Виктор Вексельберг приобрел уникальную коллекцию ювелирных изделий Карла Фаберже у семьи Форбс. В коллекции — девять императорских пасхальных яиц. Господин Вексельберг заплатил за коллекцию более 100 млн долларов и пообещал вернуть ее на родину: до 1 апреля коллекция должна быть перевезена в Россию.

Виктор Вексельберг — председатель совета директоров и совладелец ЗАО «Ренова». Компания является крупным акционером «СУАЛа» и ТНК-BP, владеет контрольным пакетом акций порта Восточный (Приморский край) и 50% акций Первого контейнерного терминала в Санкт-Петербурге, Коломенским заводом (тепловозы, двигатели к ним) и рядом более мелких активов.

Императорские пасхальные яйца оптом еще никто не покупал, отмечает газета «Коммерсант». Даже в безумные 1920-1930-е, когда большевики взялись распродавать царские сокровища, западные коллекционеры приобретали их по одному. И вот теперь Виктор Вексельберг купил девять императорских, самых лучших и дорогих пасхальных яиц Фаберже и еще около 190 предметов — брошей, табакерок и чернильных приборов.

Причем купил не просто оптом, а буквально увел из-под носа сотен коллекционеров Фаберже, которые с вожделением ожидали аукциона Sotheby`s.

Аукционный дом Sotheby’s планировал выставить коллекцию изделий Карла Фаберже, принадлежавшую семье Форбс, на аукционе в Нью-Йорке в конце апреля. Основу коллекции из 200 предметов составляют девять пасхальных яиц, выполненных Карлом Фаберже по заказу российской императорской семьи. В их числе самое знаменитое произведение ювелира — Коронационное яйцо, сделанное для Николая II. Это крупнейшая частная коллекция императорских пасхальных яиц.

Газета «Известия» полагает, что Виктор Вексельберг купил императорские яйца, чтобы возвратить их на родину, то есть из патриотических побуждений.

Патриотические чувства, отмечают российские газеты, не дешево обошлись господину Вексельбергу.

Точная сумма сделки сохраняется в тайне. Известно, что оценочная сумма яиц — 90 млн долларов, однако представитель Вексельберга в среду признался, что было «заплачено намного больше 90 миллионов». — «Насколько больше?» — «Намного больше».

Семья Форбсов тоже хранит конфиденциальность, однако расширяет диапазон оценочной стоимости яиц — от 90 до 120 млн долларов. По другим оценкам, яйца Фаберже были куплены за 150 млн долларов, отмечает газета «Ведомости».

Снятие лота с торгов — беспрецедентное явление для аукциона Sotheby`s

«Продажа лотов до аукциона — это очень необычный шаг. Чтобы заставить Sotheby’s сделать это, нужно было предложить им сумму, которая превысила бы все возможные ожидания», — объясняет сотрудник Министерства культуры.

Один из коллег Андрей Шторх говорит, что Вексельберга впечатлили уникальность и ценность этой коллекции.

«Могу сказать только, что он потратил на покупку весьма значительную часть своего состояния», — сказал Шторх.

В связи с продажей коллекции президент Sotheby`s Билл Рупрект выступил с заявлением, в котором назвал это событие «неожиданным и исключительным».

По его словам, Sotheby`s готовился к аукциону, когда получил столь необычное предложение со стороны российского предпринимателя. Этот факт, а также то, что императорские пасхальные яйца Фаберже вернутся в Россию, заставили, по его словам, «серьезно» отнестись к этому вопросу.

Рупрект выразил благодарность Вексельбергу за то, что он согласился провести выставку работ Фаберже в Нью-Йорке, чтобы «люди получили последнюю возможность увидеть эти работы перед их возвращением в Россию».

Отказываясь от проведения аукциона, Sotheby’s экономит сотни тысяч долларов, которые бы пришлось потратить на маркетинг, печать и распространение каталога, а также обеспечение безопасности, пишет The Herald Tribune (перевод на сайте Inopressa.ru).

С заявлением по поводу продажи коллекции выступила также семья Форбсов. «Семья Форбсов рада, что наступление новой эры в России сделало возможным возвращение этих выдающихся произведений, — говорится в заявлении. — Это — изумительное по своей романтичности завершение одного из величайших событий в истории искусств».

Минкульт рекомендует Вексельбергу передать яйца Фаберже в Кремль

Место постоянного хранения коллекции еще не определено: это может быть Оружейная палата Кремля, Эрмитаж или храм Христа Спасителя.

Минкультуры уже порекомендовало Вексельбергу передать коллекцию яиц Фаберже в постоянную экспозицию Государственного музея Кремля.

Об этом сообщил в четверг руководитель департамента сохранения культурных ценностей Минкультуры РФ Анатолий Вилков, передает «Интерфакс».

«Право на выбор музея для предоставления коллекции в экспозицию, разумеется, за ним. Если он обратится к нам за рекомендацией, то мы взвесим все обстоятельства и условия и предложим наш вариант. Учитывая исторически сложившуюся традицию хранения яиц Фаберже в Кремле, конечно, наиболее эффектно было бы представить коллекцию именно там», — сказал Вилков.

«Если эта выставка состоится, то она будет фантастической: мы воссоединим 10 яиц, хранящихся у нас, с девятью, возвращенными в Россию», — подчеркнул Вилков.

В получении в постоянную экспозицию коллекции яиц Фаберже заинтересован также и Эрмитаж. Об этом заявил в эфире радиостанции «Эхо Москвы» в четверг директор Государственного музея Эрмитажа Михаил Пиотровский.

«Всякий музей хотел бы иметь эти вещи у себя. У Эрмитажа есть все условия для экспонирования коллекции яиц Фаберже. Именно в Зимнем дворце они дарились, функционировали и жили», — сказал он.

Директор Эрмитажа подчеркнул, что «в России есть два музея, которые по своей традиции, стилю и характеру коллекции для этого подходят — это Оружейная палата и Эрмитаж».

«У Оружейной палаты самая большая коллекция пасхальных яиц Фаберже, а в Петербурге нет ни одного пасхального яйца Фаберже: так получилось, что после революции все они оказались в Москве, часть осталась, часть была продана», — сказал Пиотровский.

Он добавил, что существует еще один проект экспонирования коллекции — в специально созданном музее Фаберже.

«Есть идея создать специальный музей Фаберже, который мог бы быть или в здании Главного штаба на Дворцовой площади или, еще лучше, на Большой Морской, в доме Фаберже, где были его фирма и магазин», — рассказал Пиотровский.

Российскими бизнесменами, покупающими произведения искусства, движет желание повлиять на общественное мнение

Российскими бизнесменами, приобретающими предметы искусства для возвращения их в Россию, во многом движет желание повлиять на общественное мнение, заявил в эфире радиостанции «Эхо Москвы» главный редактор «Еженедельного журнала» Михаил Бергер, комментируя покупку коллекции императорских пасхальных яиц работы Фаберже.

По мнению Бергера, «российский бизнес хочет, чтобы общественное мнение более терпимо относилось к их материальному статусу, чтобы люди перестали говорить, что бизнесмены тратят деньги только на себя».

Но, кроме того, «этими людьми движут вполне благородные мотивы: вернуть в Россию то, что ей когда-то принадлежало, что является неотъемлемой частью исторического и культурного наследия страны, — подчеркнул Бергер. — Думаю, это достаточно серьезный мотив, и его нужно принимать во внимание».

В свою очередь в Министерстве культуры полагают, что не последнюю роль в решении бизнесмена сыграла и возможность получения выгоды.

«Инвестиции в искусство — одно из самых надежных вложений капитала, приносящих от 5 до 15% годовых. Тот, кто сделает это долговременным бизнесом, рано или поздно не прогадает. А Фаберже сейчас в моде», — сказал чиновник министерства газете «Ведомости».

Покупка коллекции Фаберже и ее возвращение в Россию стали возможны благодаря новому таможенному кодексу

В Министерстве культуры покупку Вексельбергом коллекции Фаберже считают результатом изменений в Таможенном кодексе, инициированных министерством.

С 1 января 2004 в России действует новый Таможенный кодекс. В нем предусмотрено полное освобождение от налогов и таможенных платежей на ввоз культурных ценностей — разумеется, при условии их специальной регистрации. И при подтверждении Минкульта, что предмет действительно является произведением искусства.

Раньше такое было невозможно из-за высокого НДС. Если человек ввозил картину или иное произведение искусства, он обязан был предъявить чек и заплатить 30% стоимости (для физических лиц), либо Комитет по культуре правительства Москвы присылал своего контролера, который оценивал картину на месте.

Такое положение вещей, конечно, коллекционеров не устраивало. Те, кому никак не хотелось расстаться с любимой картиной, вынуждены были искать поддельные чеки у знакомых галерейщиков на Западе, либо прибегать к взяточничеству «на месте», пишет «Независимая Газета».

Остальные выбирали для себя третий путь: купленные вещи покупатели оставляли на Западе. Особую трудность составляли предметы, приобретенные на знаменитых аукционах: цена лотов объявлялась во всеуслышание, умалить ее было уже нельзя. Аукционные шедевры почти все оставались в банковских сейфах, в хранилищах аукционных домов и галерей. В итоге никто ничего не платил и никто ничего не получал. За незаконный вывоз по российскому законодательству полагалось только изъятие, а «неправильный» ввоз подпадал под уголовную статью.

www.newsru.com